Люпенов (от лат. lupus — волк) часто принимали за вервольфов и считали их такими же дикими. Во Франции люпенов называли меньшими братьями оборотней. Имея облик человека-волка, они собирались по ночам на клад- бище и, воя на луну, разговаривали друг с другом на языке, непонятном людям. Когда люпены испытывали голод, то раскапывали могилу и съедали труп. Но если им кто-то мешал, например кладбищенский сторож, они убегали в темноту. Вероятно, на люпенов наткнулся один французский фермер в начале этого века. Увидев приближающихся хищников, он решил спрятаться и забрался на дерево. Проходя мимо него, звери остановились, и фермер услышал, как они говорили человеческими голосами, хотя нельзя было разобрать ни слова. Во время беседы один из них поднял хвост и извлек оттуда табакерку, предложив остальным табак. Когда звери ушли, крестьянин слез с дерева и нашел на земле ту табакерку. Он опознал, кому она принадлежала, но в течение многих лет сохранял это в тайне, не упоминая в своем рассказе имя человека, пока тот не умер.
И только тогда фермер сообщил, кто был владельцем табакерки и в доказательство своих слов показал свежие царапины на могильном камне. Они напоминали следы когтей волков, словно они приходили на его могилу каждое утро. Другая легенда, хорошо известная в Бретани, гласила о колдуне, который объединил волчью стаю и установил новые боевые порядки. Она называлась «Le Meneur des Loups» («Волчий вожак» — фр -)- Колдун собиралхищников вокруг костра, и они слушали его инструкции на человеческом языке. Сам предводитель мог оставаться в человеческом облике или тоже превращался в волка. Волчий вожак знал, какие заборы были сломаны, какие стада паслись без присмотра, кто и когда поедет в одиночку через ночной лес. Вооруженные такой информацией, а зачастую возглавляемые самим колдуном волки рыскали по окрестностям, принося разорение.
